Странная удаль — радеть в прибавление
вовсе не здравия силы телесной.
Не задаваться в усердном томление
по временам, что в стезе бесполезной
трачены даром. Восторгом великим
сыпать в ответы на дикую глупость.
Скопом и врозь поклонятся безликим.
Чтить в уважении хамства и грубость.
Силиться мыслить всего лишь от моды.
Правильным счесть, что измыслил не мудрый,
но, власть имущий. Не жалуя броды
в реку бросаться. На скользкий да трудный
и, не единожды, путь выбираться.
Верить, что завтра прибудет получше.
Но, ведь при этом, самим не стараться
сделать самим. Мы уж лучше поручим
третьему, пятому…, это старание.
Пусть мол, головушку чуть поломает.
Мы же, в преддверии или заранее
станем рядиться, что коли сломает
этот мятущийся первопроходец
нашу бескрайне покойную леность.
Мы — не какой-то там просто народец.
Мигом испросим. И может быть, в тленность
память о нем обративши навечно,
иже подобным запреты наложим:
мол, ведь и так-то живем скоротечно,
так уж, зачем неизвестным тревожить?

Странная, странная удаль, ей Богу.
И ведь желаем-то лучшего, право.
Мечемся, мыкаем горесть в дорогах,
хоть и хороним в мурлыканье бравом
песенки звонкой — чередность напраслин.
Тех, без которых и жить-то полегче.
Не замечая, что мир ведь прекрасен
и без того, что взвалили на плечи.

© Владимир Дмитриев