Его ударили наотмашь по щеке,
а он вторую почему-то не подставил?!
Лишь пальцы сжал покрепче в кулаке,
и бившему — пол шанса не оставил
прибыть в неведенье от тяжести ответа.
Смутился бивший, с губ смахнувши кровь.
Мол, как же так? По знанью да приметам
с которыми не спорь, не прекословь,
сей раб обязан вновь подставить щёку.
Он что учения ни разу не читал?
Иль может по зловредному расчёту
решил, что всем другим уж ни чета…?

Он… ни чета, дружок. Он – ни чета.
Нет, я не гимны петь засобирался.
Тем боле, что не смыслю ни черта
в тех самых гимнах, как бы ни старался.
И он не раб. Прости за дерзкий слог.
Рабы лишь ропщут. Да и то… негромко.
Он тот, кто жернов пересилить смог.
Тот жернов что, как наркомана ломка,
людские души вдоль и поперёк
кромсает, рвёт, тавром проказным метя.
Он тот, кого давным-давно предрёк
пророк вещающий о мире в белом свете.
И вот ещё…. Молиться как на лик,
не стоит, право. Да ему — не нужно.
Коли не только о себе в душе болит,
плечом к плечу за ним сплотись-ка дружно.

© Владимир Дмитриев