Мой мужчина

двое в темноте

Их случайная встреча была одной из десятков, да что там десятков… сотен или даже тысяч встреч, происходящих только лишь потому, что так уж устроен этот мир. Обычный день, обычный обеденный перерыв и кафе, в которое она обычно забегала съесть парочку круассанов и выпить чашечку кофе. Единственная необычность заключалась в том, что в тот раз кафе было переполнено, что называется, под завязку. Рассчитанный на двоих столик, за который она обычно присаживалась, как впрочем, и все остальные, был занят. Придётся управляться у стойки, решила она, привычно кивнув бармену и сделав заказ. Усевшись на высокую тумбу и бросив безнадёжный взгляд через плечо, она вдруг обнаружила, что из-за одного из столиков у широкого витринного окна поднялся мужчина. Нельзя терять ни минуты. Подхватив тарелочку со своим любимым лакомством и дымящую приятным ароматом чашку с кофе, она решительно направилась к освободившемуся месту.
За столиком напротив сидел молодой мужчина, среагировавший на её дежурное «Разрешите?» лишь безразличным кивком головы. Незнакомец даже не удосужился взглянуть в её сторону, всецело поглощённый рассматриванием чего-то, наверное, по его мнению, более значимого и интересного, происходящего по ту сторону окна.
Да и, чёрт с ним, подумала она, нисколько не расстроившись. Главное, что я сижу. Она с аппетитом принялась за круассаны.
Большинство посетителей этого уютного кафе, она знала в лицо. Нет, это совсем не означало, что она была с ними знакома. Просто таких офисов, в каком работала и она сама на этой, и соседних улицах было немало. Обеденное время в них практически совпадало, а заведения, в которых можно было бы вкусно и, по возможности быстро перекусить, были наперечёт. Вот люди и старались держаться однажды приглянувшихся им мест, ежедневно свидетельствуя своё присутствие.
А от мужичка попахивает неуважением. Я бы даже сказала, неуважением, граничащим с почти беспредельным хамством, подумала она, мысленно возвращаясь к сидящему напротив мужчине. Я уже оба круассана слопала и полчашки кофе выдула, а он, стервец, так ни разу и не посмотрел в мою сторону. На незрячего глухонемого он явно не тянет. Может аутист? Тоже вряд ли. Их ведь в одиночку бродить среди нормальных людей не отпускают. О…. Ориентация. Как же я сразу-то не додумала. Хотя…?! Мужик вроде видный, ухоженный. Одежда на нём не с «голубым» отливом, не из дешёвого магазинчика и, уж точно не с ярмарки распродажи. Парфюм, хоть едва уловимый, но именно мужской. Тяжёлый, классный. И чего это он всё время в окно пялится? Может у него там «бентли» навороченная стоит, и он следит, чтобы её не угнали? Нет. Он тогда торопился бы. Не…, так больше нельзя….
— Простите. Не подскажете, который уже час? –
Это я спросила? Я…? Боже, какая дурость. Мой телефон лежит возле чашки на столе. Нажми кнопку и будешь знать время до секунды. Да, милая, ты иногда совсем не желаешь дружить со своею головой.
Мужчина медленно повернул лицо в её сторону.
— Как Ваше имя? – спросил он приятным низким тембром.
— В смысле… как меня зовут? – не понимая зачем, переспросила она.
— Как зовут, я знаю…, — произнёс он, — Кто-то криком, кто-то шёпотом, а кто-то просто жестом. Имя у Вас есть? —
— Даша, — почему-то почти в полушёпот ответила она.
— Я – Денис. Денис Романов. Будете ещё кофе, Дарья? —
— С удовольствием…. Очень приятно…. Простите, это я про Ваше имя… —
Что я несу…? Что вообще происходит? Чего ты впилась в него своими глазами и улыбаешься, как та малолетка, впервые услышавшая от соседского мальчика, что ты ему нравишься. Ну-ка. Быстро взяла себя в руки, в ноги, в тиски. Во что там ещё…? Резче, жёстче, независимей. Тебе через каких-то пару месяцев тридцать. Уж тебе ли не знать, как нужно вести себя с ними? Имя ему подавай…. Размечтался. Ах, да. Я ведь уже сказала.
Официант жестом подозванный её собеседником, теперь уже Денисом, бесшумно возник возле столика, затем, так же растворился, и через минуту вернулся с двумя новыми чашечками кофе и тарелкой, на которой покоились несколько круассанов.
— Я успел заметить, Вам нравятся эти штучки. Угощайтесь, — мужчина опять устремил свой взор за окно, — Чем занимаетесь, Дарья? Как живёте?
Нет, он таки наглец. Мало того, что задавая вопрос, не смотрит в лицо, так ещё заставил официанта притащить кучу её любимых круассанов, устоять перед которыми у неё никогда не хватало сил. Да и особого желания сопротивляться искушению, никогда не было. А когда он, кстати, успел заметить, про круассаны, если ни разу не отвернулся от окна? И вот ещё…. С чего бы это официант вокруг него так уважительно суетится? К остальным ведь не торопится. Ладно, потом разберёмся.
— Работаю в офисе. Веду учёт и регистрацию…, — она вдруг запнулась, — А разве Вам хочется об этом знать, Денис? Я обратила внимание, что Вам гораздо интереснее не я, и то, что происходит сейчас и здесь, а то, что там, на пыльной улице. –
Молодец, девочка. Так его, так. Знай наших. Нам, красивым и независимым, любого мужичка «построить» — минутное дело.
— Вы так думаете? — он повернул голову и посмотрел ей в глаза, — Говорят, первое решение, как и первое мнение, о чём либо, всегда наиболее вероятны. Я с этим соглашаюсь лишь отчасти. И Ваше последнее утверждение, Дарья, лишнее доказательство моих сомнений. Слушать можно по-разному, а вот слышать. А впрочем….. Не желаете, не рассказывайте. Я не обижусь. –
Это потом, позже, она не единожды будет допытываться у самой себя, как так могло случиться, что, честно говоря, не слишком яркую и блистательную эпопею собственной жизни, она поведает этому незнакомому человеку, на одном дыхании. Но теперь, она говорила, говорила и говорила.
Они просидели в кафе больше двух часов. Уже закончилось обеденное время, и народу в кафе заметно поубавилось. Появились свободные места, и даже целые столики. В перерыве своего повествования, она успела позвонить в офис и, сославшись на надуманное недомогание, отпросилась у начальства на некоторое время. Лишь пару раз Денис прерывал её, вставляя в беседу совсем не значительные на её взгляд вопросы. Потом они вышли на шумную по-летнему душную улицу. Он проводил её до порога учреждения, где она работала. Обменявшись телефонными номерами, договорились непременно встретиться, не оговаривая при этом ни времени, ни места.
Конец рабочего дня, сутолока, переполненный общественный транспорт, получасовое посещение супермаркета, действия, порядок и время — рассчитанные до автоматизма. И лишь очутившись в квартире, в ванной комнате, под ласкающими струями тёплого душа, её мысли и сознание постепенно вернулись в состояние, позволяющее более-менее адекватно осмыслить, что же на самом деле, произошло сегодня кафе.
Нет, ничего из ряда вон с ней, конечно же, не произошло. Ну, мужчина, ну, весьма интересный и приятный с виду. Ну, обходительный и не глупый…. Слушай, перестань постоянно «нукать». Понравился? Так и скажи. Нечего хвостом вилять. А может всё проще и в причинах элементарное одиночество? Ты ведь уже полгода одна одинёшенька. Нет, желающих потусоваться рядом – хоть отбавляй, но только…. В общем, если откровенно — ничего стоящего. Так, дежурные мальчики, временщики. А этот другой. Этот себя разменивать на лишь бы и как бы — не будет. Сила чувствуется. И дело не в физических превосходствах, хотя и они присутствуют. Глядя на него, понимаешь. Этот всегда знает и понимает, зачем и почему именно так поступает и делает. И отвечать за свои поступки умеет. Стоп. Куда тебя понесло? Уж очень ты как-то расстаралась. Да, безусловно, кому не хочется, чтобы твой избранник был самый, самый…. Стоять! Какой ещё избранник? Два часа знакомства, и уже избранник. Ты сама себя слышишь? Куда ты мчишься впереди паровоза? Пусть он для начала хотя бы позвонит и пригласит на встречу. Цветы не обязательны, комплементы и восхищения, прямо скажем — желательны, интересное общение – само собою, разумеется. Вот, когда случится, тогда и начнёшь рассуждать.

Он позвонил. Позвонил на следующий день ближе к вечеру. Прозвучавшая из телефона фраза, подобно ведру неожиданно вылитой на голову ледяной воды, заставила съёжится и замереть. Он поздоровался и сообщил, что уже улетел. Улетел в Питер. Никаких извинений, никаких объяснений. Так вот, запросто…, сел в самолёт и, улетел.
Возвращение из состояния ступора происходило мучительно медленно. Опустившись в широкое мягкое кресло, она дотянулась рукой до сложенного на полку пледа и закуталась в него по самые глаза. Это притом что в квартире, как и на улице стояла изнурительная летняя жара. Совсем не к месту в голове вдруг всплыло есенинское «Отговорила роща золотая…» Нет, поэзию она любила с самого детства, но почему именно сейчас и… Есенин?
Обида? Да нет никакой обиды. Есть лишь тупое и безответное непонимание. Почему? Два часа расспрашивал кто я, что я, угощал круассанами, а потом взял, и улетел. Непонятно. Нет, может неотложные дела, обстоятельства, проблемы неожиданные. Так мог бы объяснить. А он взял и просто улетел. Так не поступают. А как поступают? И зачем ты лжёшь сама себе. Ведь ни о чём он тебя не спрашивал. Так, спросил лишь имя, и скорее для приличия поинтересовался, чем ты занимаешься. Это ты сама, и что интересно, вполне добровольно всё ему на блюдечке выложила. Гордая женщина, нас так просто не возьмёшь, себе цену знаем….. Вот и сиди теперь со своею ценой.
Она выбралась из кресла и отправилась на кухню готовить кофе.
А чего ты, собственно, ожидала, продолжала мысленно рассуждать она, возвращаясь в комнату, попутно отхлёбывая из чашки обжигающе горячий напиток? Ну, надеяться и верить дело, безусловно, приятное. Но иногда нужно хотя бы пытаться с реальностью дружить. Кто ты для него? Да никто. Случайная знакомая из случайного кафе. А он для тебя? Аналогично. Так в чём проблема? Ах, понравился. Ну, знаешь ли. Мало ли чего нам по жизни нравится. Но ведь это совсем не означает, что оно должно быть непременно твоим.
Всё, остановилась. Хватит упражняться в душевном мазохизме. Наплевать и растереть. Проехали. Забудь. Жизнь продолжается. «Всё пройдёт, как с белых яблонь дым…» Опять Есенин. Ну, да ладно.

Сегодня четвёртый день, как он уехал. Воскресное утро. Ночью прошёл долгожданный дождик, а теперь опять выглянуло ласковое в утренней прохладе солнышко. Выбираться из постели категорически не желалось. Вот она, та самая, неприглядная сторона жизни в одиночестве. Сварить и подать кофе в постель некому. А ведь иногда очень даже хочется. Невесёленькая картинка, однако. Кошку что ли завести?!
Ай, всех бы печалей…, улыбнулась она, решившись, наконец, придать телу вертикальное положение. Остатки сна улетучились с упавшими на голову первыми каплями воды. Всё-таки не зря ванная комната её самое любимое место в квартире. Вползаешь никакая, выходишь абсолютно собранная, во всём уверенная и решительная.
Так что там у нас с приезжими? О! Опять, что ли? Не начинай. Нет, почему же. Это что получается? Любой мужик, которому от нечего делать, вдруг захочется пофривольничать, может вот так вот, запросто обидеть хорошего человека? И кто у нас хороший…? Ах, да, простите, конечно же, я. А чем обидеть? Уехал. А не должен был…? Бредить заканчивай.
Ладно. Давай попробуем пойти другим путём. Пойдём вместе. Согласна. Чего ты, собственно, добиваешься? Я? Я хочу, чтобы мне внятно объяснили, почему он уехал, ничего мне не объяснив. Подожди, тавтология какая-то получается. А, не важно.
А ты почему молчишь, будто воды в рот набрал, вздохнула она, переводя взгляд на лежавший на столе телефон. Мог бы и сам позвонить. Нет, я первой звонить не буду. Я ведь всё-таки женщина. А даже если и позвонить, то, что сказать? Привет, я очень переживаю, что ты мне не звонишь. Так, что ли? Глупость. Если он при встрече в кафе был не очень-то разговорчив, то уж по телефону и вовсе говорить не станет. А может всё-таки выбросить всю эту дурь из головы? Ну, уехал и уехал. Скатертью дорога. Не последний, в конце концов, мужчина на планете.
Попробовать выбросить, конечно, можно. Только вот… не выбрасывается. Уже скоро пятый день, а никак не выбрасывается. Дома – о нём, на работе – о нём. Продукты в магазине покупаю, и всё равно, о нём…. Может он этот… экстрасенс, гипнотизёр?
Так. Давай мыслить рационально. А что, так тоже можно? Не язви. Итак, что ты о нём знаешь? Имя, фамилия, телефон. Немало. О…! Фирма, где он работает, на слуху. Даже реклама по телевизору проскакивала. Он тогда, в кафе, пару раз о ней невзначай обмолвился. Ну, кем работает, не говорил. Да это, в общем-то, и не очень важно. Если захотеть, узнать можно по месту. По какому месту? Ты чего…? Лыжи в Питер навострила? Нет, да, нет…? Оооо! Это уже серьёзно. И скорее всего – не лечится. Глубоко вдохнём. Так, уже лучше. Так что там, Питер? Поездом шесть часов трястись? Долго. Самолёт? Самолёты летают часто и регулярно. Падают реже. Шучу.
— Спасибо, — произнесла она, отключая телефон, когда диспетчер на той стороне закончила перечислять списки и время рейсов. Не, это рука сама. Я и не собиралась звонить. И лететь ни в какой Питер не собиралась. Оно как-то само…. Хватит придуриваться. Решила, значит, решила. Теперь позвони шефу. У тебя там чёртова гора отгулов накопилась. За пару тройку дней фирма без тебя не умрёт. Она вообще никогда не умрёт, хотя разобраться чем мы там занимаемся, мало, кто сумеет.

Понедельник день тяжёлый. Полностью согласна. В здании питерского аэровокзала у справочного окна пришлось протоптаться около получаса, прежде чем, раскрашенная всеми мыслимыми и немыслимыми цветами макияжа блондинка назвала интересующий её адрес. Таксист, вызвавшийся отвезти её, был молчалив и сосредоточен. Он лишь изредка бросал взгляд в зеркальце заднего вида, будто хотел лишний раз удостовериться, что его клиентка никуда не исчезла. Куда уж тут исчезнешь.
И вот ведь характер. До последнего, до той самой минуты, пока она не заняла своё место в самолёте, она была абсолютно уверена, что поступает единственно правильно. А теперь? Не знаю. Не знаю, и всё тут. Женщина живёт чувствами, мужчина рассудком. Кто-то очень хорошо разбирался в женщинах, произнеся однажды эту фразу. Вот будет весело, если про фирму он придумал или пошутил. Обхохочешься.
Высотка офиса фирмы впечатлила. Стекло, сайтинг, огромная парковка, квадратные колонны и высоченные ели, «секьюрити» при входе…. Не то, что их первый этаж в старом секторе столицы. Рассчитавшись с водителем и подхватив свою дорожную сумку, она направилась в плавно раздвигающиеся при её приближении огромные стеклянные двери. Холл или фойе, сразу и не определишь, как назвать, своими размерами соответствовал футбольному полю. Ага, «ресепшен». А просто по-русски написать «Дежурный админ.» нельзя?
— Добрый день! Простите, мне нужна помощь, — произнесла она, обращаясь к миловидной женщине, со вниманием обратившейся в её сторону.
— Добрый день! Слушаю вас… —
— Я ищу Дениса Романова. Подскажите, как мне с ним связаться? –
Женщина с бейджиком «Евгения» немного помолчала, слегка прищурила глаза и, окинув посетительницу изучающим взглядом, ответила:
— По внутреннему…. Пройдите чуть дальше, там увидите. –
— Простите, ещё раз, но… я не знаю внутреннего. У меня есть номер его личного телефона.
Последняя её фраза, очевидно, возымела своё действие. Женщина подняла трубку стоявшего перед ней на стойке красивого телефона:
— Леночка, Денис Николаевич у себя…? Скажи ему, пожалуйста, что внизу его ожидает какая-то приезжая девушка. Ага, спасибо…, — женщина повернулась к ней, — Подождите вон там, у фонтанчика. Там кресла, столики, журналы…. К Вам спустятся.
— В кой-то раз, извините. А как вы догадались, что я приезжая? –
— Номерок…, — улыбнулась та, — багажный номерок аэропорта на вашей сумке.

Она заметила его сразу. Он шёл от стеклянного лифта прямо к ней. На фоне офисного дресс-кота, обязательных галстуков и белых рубах, он выглядел не совсем обычно. Тёмно-зелёная рубаха со стойкой-воротником и… джинсы с кроссовками. Да, да, обыкновенные джинсы.
Самой вспомнить, как она поднималась из кресла, ей не удавалось ни тогда, ни после.
— Привет, — произнёс он, подходя почти вплотную.
— Привет, — собственный голос показался ей чересчур тихим и чужим.
Дальнейшее молчание длилось всего несколько секунд, но лично для неё они, эти секунды, показались нестерпимой вечностью.
— Это весь твой багаж? – спросил он.
Она молча кивнула.
— Прекрасно. Значит, поступим так…, — он засунул ладонь в карман джинсов. Ни тени беспокойства на лице, ни малой нотки волнения в голосе, — Там, на стоянке большой чёрный джип «нисан». Вот ключи. На эту кнопочку на брелке нажмёшь, он пикнет и мигнёт, ты услышишь. Нечего тебе здесь торчать. А вот это ключи от дома. Держи. Ладно, потом объясню, что и где открывает. Я, минут через пятнадцать освобожусь.
Она взяла обе связки, всё ещё не совсем понимая, что происходит.
— Паспорт у тебя с собой? – спросил он, успев отойти несколько шагов.
— Да, с собой. А зачем…?
— Не понял…. Ты замуж выходить приехала, или кофе со мной попить? – он посмотрел на часы, — На дорогу минут двадцать…. Они ещё час работают…. Отлично. Ещё сегодня успеем.
— Куда? – так и не осознавая происходящего, выдохнула она.
— Заявление подать…. Всё. Жди, — он впервые широко улыбнулся, глядя на её растерянное лицо, и направился к лифту.
То, что происходило сейчас в её голове, назвать «кашей», было бы верхом снисходительности. Она смотрела вслед удаляющемуся от неё Денису, и лишь одна мысль, вернее, даже не мысль, а утверждение, проступало сквозь творящийся в её сознании хаос безудержно, чётко и ясно. Мой мужчина.

© Владимир Дмитриев

(Визитов на страницу 93. Ежедневно 1 )