На Святки барина убили.
И что приметно – белым днем.
Свели в лесок и загубили.
Прикрыли стареньким плетнем,
служившим некогда для ловчих
преградой доброю от зверя,
когда тот зверь к поживе топчет
свой путь, в опаске да неверье.

Уездных, волостных не счислить,
что понаехали на случай.
Рядить, судить, ну, вроде мыслить,
о том, как нужно сделать лучше,
чтоб тех разбойников сыскать,
да по острогам обездолить.
Зашлись меж весями скакать
по белоснежному раздолью.
Искать пришлось совсем недолго.
Нашли. Сковали в кандалы.
Да — в путь. В обратную дорогу
им в спины волк в лесу завыл.
Разъехались. Народ — в гулянье,
и трезвость головы не тешит.
Уж с неба солнце только глянет,
глядишь, хоть конный, хоть и пеший,
в хмельном угаре, будто вербы
под ветром гнутся всякий раз.
Кто на Руси ни разу не был,
тот не поймет про что рассказ.
Однако. Времечко проходит.
Пора, выходит, знать и честь.
Уж правят к рождеству в приходе,
да в дне прибавка зримой есть.
Тут по делам черед решений
грядет безудержным напором.
Решать с умом, без лишних тщений,
их надлежит легко да споро.
Кому решать-то… барин помер!
И тишиной сквозит постыло
в притихшем от незнанья доме.
А время, будто бы застыло.

Мы, все вот, о свободе ропщем.
А что храним, иное кажет.
Звуча примерно (хоть и, в общем):
«Без барина, оно-то, как же…?»

© Владимир Дмитриев