Всё — в столбик. С исправлением полегче,
когда расчеты подойдут к итогу.
Надежен способ, потому и вечен.
Теперь осталось уж совсем немного.
Прибавим и отнимем. Не до страхов,
когда такие ставки на кону.
Побольше прозы да поменьше «ахов».
Позвольте…, но зачту еще одну.
Ту самую, что числится доходом.
Хоть спорно, спорно, черт меня дери.
Ну это так, покамест мимоходом.
Вот, вроде все…. Вполне готов вердикт.
О чем? Ах да, забыл за исчисленьем.
Я все о том же — о стезе познанья.
Пока отринул новый приступ лени,
я вычел некий образ мирозданья.
Земной конечно. Где уж мне, про космос.
Нет, срок и время указать не в силе.
На голом факте. Нет, не древний хомо с…
Я, большей частью в современном стиле.
Откуда мне дано про то, как будет?
Да разве ж только мне. Смотри и слушай.
Ведь сказано, что мы владыки судеб.
И хоть такой же, и ничем не лучший
я тех — кто рядом. Между тем, рискую
составить цифры пагубных статистик
в глобальность формулы. Где суету мирскую
мы производным, нет… итогом втиснем.
Все двинет по наклонной, с нарастаньем.
Вот так же как сегодня — по весне.
Мы по началу удивляться станем:
мол, все творится будто бы во сне.
Сперва умолкнут птицы. Признак верный.
Потом иное не заставит ждать.
Поспорим жарко — кто заметил первый
что вечная земная благодать
все чаще шлет то бури, то потопы.
То рвет землетрясеньем материк.
А уж когда в умах погаснут «стопы»,
то тихий ропот перейдет на крик.
На взлетном поле замолчит глиссада.
Потушит гавань пламя маяка.
Притихнет город – мегаполис ада.
И в ствол патрон дрожащая рука
дошлет без сожаленья и надежды.
Разделит все на сроки «до» и «после».
И ничего о том, что было прежде,
никто не вспомнит, и никто не спросит.
Вдруг заблажит, за гений проклиная
свой разум Нобелем отмеченный ученый.
Зигзагом странным радуга кривая
небес палитру перемажет в черный.
Разверзнут океаны преисподни
своих глубин, познав наук десницу
людской толпы. Но то не гнев Господень
промчит землей безумства колесницу,
что походя на полночь сменит полдень.
Замрет земля. Ни шороха, ни звука.
Как будто и не жили никогда.
И править станет лишь одна наука,
тревожа призраком пустые города.
Наука заднего ума иль задней мысли
засядет в тех немногих черепах,
что выживут средь шабаша бессмыслий,
лазури сказку обративших в прах.
Ветра завоют. Нет…, не станут выть.
Ведь слишком долго ветер укрощали.
Не быть тому, чему не должно быть.
Ведь мы иную вольность не прощали.
Все силой, большинством – наперекор.
А по уму ль…, кому какое дело.
Что тосковать что вышел перебор,
когда зудит от рвений дух да тело.
Такая вот наука умножений.
Иль вычитаний. Как угодно правь.
Сотрет все точки прежних положений
людской потехи призрачная явь.
Надеюсь на ошибочность в расчете.
Что, может сдуру или с перепугу….
Но только, кем меня вы не сочтете,
не доверяя ни врагу, ни другу,
смотрите сами. Взор не отводите.
А впрочем, некуда уж больше отводить.
Хотите, параллели проводите.
Но вряд ли стоит далеко ходить,
чтоб видеть нынче или осознать
весь ужас человеческой походки.
Нет, нет, о том, что не могли, мол, знать….
Эй там, гарсон… быстрей побольше водки!
© Владимир Дмитриев