Как много всё же в нынешней России,
живущих лишь от стайной рефлексии,
давно привыкших по команде «фас!»,
на лик звериный профиль и анфас
сменив тотчас же, за одно мгновенье,
на уличённых в неповиновенье
нестись с дубиной, брызгая слюною.
Ты вот бубнишь, мол, эту паранойю
мы часто видим и в иной стране,
мол, там она почти, что в каждом дне
безумствует уже вполне привычно,
что без пинков и крепких зуботычин
народу всякому не свойственно прибыть?
Ответь мне искренне, а кто же эту прыть
с остервенением на головы людей,
как взросший лишь от дикости злодей,
без жалости и сожалений рушит?
В ком в мертвечину обратились души,
а череп ржавчиной наполнен без остатка?
Молчишь? Понятно. Не такой уж сладкой
та правда горькая, что это — мы и есть,
да нет, не лично…, мы пока что здесь,
но, чьи-то братья, чьи-то сыновья,
напитанные сплошь в дурманный яд
устоев сотворённых ложной знатью,
где нам предписано всего одним занятьем —
перед ничтожеством спины не разгибать,
изнемогать в страданьях, погибать,
а главное, и день, и ночь страшиться,
что непременно плохо всё свершится,
коль захотим не жить уже как прежде.
Да, знаю я, что слышал ты и прежде,
о том, что сами мол, во всём и вины,
и в том, что делимся всегда на половины,
одни, конечно «за», другие «против»,
и что потом друг дружку зло колотим,
всё на потеху той же ложной знати
следящей сверху за дурным занятьем.
Нет, я нисколько не стремлюсь в мессии,
не призываю дружно взвыть в бессилье,
я просто вслух сужу об опасеньях,
чтоб нам под дел негожих горькой сенью,
давно уставшей от пустых надежд России
не напророчить бы до срока асфиксии.

© Владимир Дмитриев